Есть ли у России деньги для роста

Алексей Дружинин/ТАСС

На депозитах в российских банках скопилось более 34 трлн рублей

Собственные средства граждан и компаний, а также приток капитала из-за рубежа — такими должны быть основные источники финансирования инвестиций. И никакой эмиссии. Такие позиции изложили на днях первый зампред Банка России Ксения Юдаева и «главный по реформам» Алексей Кудрин. «Газета.Ru» разбиралась в том, сколько денег есть у россиян и достаточно ли их для того, чтобы вытянуть отечественную экономику из стагнации.

Дискуссию о том, как изменить экономическую политику государства, чтобы Россия вышла на траекторию устойчивого роста, подогрел президент Владимир Путин. Он назначил экс-министра финансов Алексея Кудрина заместителем в экономический совет при президенте и сделал главой совета Центра стратегических разработок (ЦСР), де-факто поручив ему разработать программу для своего четвертого срока на посту главы государства.

При этом Путин оставил в совете идеологических оппонентов Кудрина, прежде всего своего советника Сергея Глазьева. И хотя Глазьев не попал в рабочую группу по структурным реформам, которую также возглавляет Кудрин, свою точку зрения на прошедшем 23 мая заседании экономического совета он до президента донес.

Эмиссия раздора

Необходимо «обеспечить вложение не менее 1,5 трлн руб. в год на поддержку инвестиционного роста путем финансирования институтов развития и рефинансирования коммерческих банков, в том числе в рамках программы развития проектного финансирования», говорится в программе.

Советник президента регулярно и весьма жестко критикует российские денежные власти, прежде всего ЦБ. В кулуарах недавнего экономического форума в Астане он заявил, что существующий профицит ликвидности в банковском секторе искусственный, а текущую экономическую политику назвал «безумной».

«Что касается профицита ликвидности, то он искусственно создан Центральным банком. Путем повышения процентных ставок они резко сократили спрос на кредиты со стороны предприятий реального сектора, у которых рентабельность сегодня в три раза меньше процентных ставок на рынке», — считает Глазьев.

По его словам, искусственно созданный профицит обернулся «настоящим денежным голодом» в большинстве отраслей реального сектора, исключение составили только нефтегазовая и химико-металлургическая промышленность.

Алексей Кудрин в ответ также регулярно развенчивает «миф» о полезности денежной эмиссии. Он, например, говорил, что накачать экономику деньгами — это значит надуть «пузырь», который потом лопнет и за краткосрочным ростом случится обвал.

«Нельзя согласиться с предложением о необеспеченной эмиссии на сумму до 1,5 трлн руб. и введении ограничений на валютные операции для предприятий и граждан», — говорится в последнем докладе ЦСР.

По мнению «кудринцев», данные инициативы не учитывают реальные процессы в экономике, разрушают действующие рыночные институты и «приведут к снижению стимулов для инвестиций и в результате — к снижению экономического роста».

Надо ли говорить, что эта позиция целиком и полностью поддерживается руководством Банка России?

Несколько триллионов в заначке

Впрочем, важнейший вопрос в данном споре заключается в следующем. Если не осуществлять эмиссию, то где взять деньги для инвестиций? Задача эта непростая. Экономисты полагают, что для перехода от экономики, основанной на росте потребления, к экономике инвестиций, нужно довести долю капвложений примерно до 25% ВВП.

В России за последние четверть века таких показателей не наблюдалось. Пик был достигнут в 2008 году, когда инвестиции составили 21,3% ВВП (здесь и далее — данные Росстата). Все остальные годы это значение в среднем составляло около 18%.

В 2014 и 2015 годах инвестиции в реальном выражении падали на 1,5% и 8,4% соответственно. В 2015 году объем капвложений составил 14,6 трлн руб., или те самые средние 18% ВВП. Таким образом, чтобы довести капвложения до 25% ВВП, надо к прошлогоднему уровню добавить еще примерно 5,5 трлн руб. И так каждый год с поправкой на инфляцию и рост ВВП.

Алексей Кудрин говорит, что основным источником заемных средств должен быть банк и он же должен быть главным решающим фильтром, нужно или нет финансировать те или иные инвестпроекты.

«Банк должен видеть, что эта продукция через три-пять лет не будет востребована, а эта продукция станет лучшей в своей отрасли. Это их роль», — говорил Кудрин в интервью телеканалу «Россия 1». На вопрос, где же нам взять таких умных банкиров, он отвечает, что этому должны способствовать государственное регулирование и конкуренция на финансовых рынках. Плюс качественное образование и связка бизнеса с образованием.

Но не надо ориентироваться только на заемные средства, считает экс-министр финансов. «Сегодня на счетах предприятий свободных ресурсов сложилось в объеме годового объема инвестиций, который каждый год осуществляет Россия. То есть свободные средства есть, они дешевле даже, чем банковские кредиты, потому что это собственные средства предприятий, но они не инвестируются», — отмечает он.

Нужен благоприятный инвестиционный климат, снижение геополитической конфронтации с Западом, структурные реформы и низкая инфляция, и тогда бизнес начнет вкладывать деньги.

Сколько же денег есть у бизнеса? В прошлом году благодаря девальвации рубля компании получили рекордную прибыль. Сальдированный финансовый результат (прибыль минус убытки) вырос по сравнению с 2014 годом на 45,3% и составил 8,6 трлн руб.

Безусловно, бизнес сделал какие-то накопления по итогам прошлого года. На депозитах юридических лиц, по данным ЦБ на ноябрь 2015 года, лежало около 13 трлн руб., что почти на 5 трлн выше, чем на 1 января 2014 года. Впрочем, уже на 1 апреля 2016 года сумма депозитов сократилась до 11,6 трлн руб., что на 3 трлн руб. ниже объема капвложений в 2015 году.

При этом не стоит забывать, что в 2015 году компании за счет собственных средств профинансировали 51,1% капвложений. И это самый высокий показатель начиная с 2000 года. Доля банковских кредитов составила лишь 7,8%. Меньше — всего 2,9% — было только в 2000 году. В майском докладе о состоянии конкурентной среды аналитического центра при правительстве отмечается, что «ключевыми проблемами ведения предпринимательской деятельности, по мнению 56% опрошенных, остаются барьеры доступа к финансовым ресурсам, включая высокую стоимость кредитных ресурсов».

Крупный бизнес также тратит деньги на погашение внешней валютной задолженности. На 1 апреля 2016 года внешний долг небанковского сектора, по данным ЦБ, составил $346,096 млрд, что на $30,15 млрд меньше долга на 1 января 2015 года и на $90,668 млрд меньше уровня на начало 2014 года.

Стоит также учесть, что из этого объема депозитов почти 20% принадлежит одной компании — «Сургутнефтегазу». Аналитики Deutsche Bank насчитали, что денежная подушка «Сургутнефтегаза» составляет $35 млрд, что по курсу в 66 руб. за доллар эквивалентно 2,3 трлн руб. Если вычесть сбережения других отечественных крупнейших корпораций, то на остальной бизнес придется не так и много резервов. В общем, если и есть запас, то он исчисляется несколькими триллионами, а никак не годовым объемом инвестиций.

Граждане не хотят инвестировать

В унисон с Алексеем Кудриным высказалась недавно и первый заместитель председателя Банка России Ксения Юдаева, прочитавшая лекцию «Таргетирование инфляции: как это работает в России» на конференции Vestifinance.ru.

«Я точно знаю, что инвестиции финансируются за счет сбережений плюс приток капитала», — цитирует Юдаеву агентство RNS. Источниками капитала на макроуровне могут быть сбережения населения, прибыль компаний, а также деньги государства. Последний источник, впрочем, в нынешних условиях можно отбросить: бюджет в этом году будет сверстан с дефицитом не менее 3% ВВП, и Минфин категорически против его раздувания.

Что касается средств населения, то, по данным ЦБ, на 1 апреля 2016 года во всей банковской системе страны объем вкладов составлял около 23 трлн руб. (включая вклады в иностранной валюте и драгоценных металлах).

Это всего лишь 29% ВВП, что немногим более одного года «целевого» объема инвестиций.

Но и эти деньги фактически не могут сегодня использоваться никак иначе, кроме как на выдачу краткосрочных кредитов под высокие проценты.

Ксения Юдаева говорит, что проблема в том, что граждане не хотят инвестировать свои сбережения (прежде всего из-за высокой инфляции).

«Мне кажется, что в России основным мерилом инвестиционного климата и достатка капитала в стране должно быть желание людей инвестировать свои собственные деньги. У нас очень много говорят, где бы взять заемные, а не о том, готов ли я инвестировать свои. Мне кажется, что любая программа — она должна в том или ином виде отвечать на вопрос, как создать людям стимул и возможности инвестировать свои собственные деньги, свои собственные ресурсы, которые у них есть», — сказала первый зампред ЦБ.

В итоге «в финансовой системе таких стран, как наша, долгосрочных сбережений от населения нет, соответственно, нет и долгосрочных инвестиционных ресурсов для компаний», резюмировала она.

Деньги на экспорт

Алексей Кудрин, ЦБ, Минфин и многие другие эксперты и аналитические центры возлагают надежду на то, что система начнет приходить в нужное состояние после достижения целевого уровня инфляции в 4% на конец 2017 года. Стоимость кредитов уменьшится, у населения и бизнеса появится стимул к долгосрочным сбережениям.

Впрочем, есть высокая вероятность, что ничего кардинально не изменится. Если сейчас, при инфляции 7,3%, полная стоимость кредита предприятиям реального сектора составляет 15–20%, то при инфляции в 4% она будет равна 10–12%. Это шаг вперед, но явно недостаточный. Ведь, по данным Росстата, рентабельность проданных товаров, услуг и работ после 2010 года составляла только 7–9%.

Это возвращает нас к тем самым собственным средствам и расчету на то, что инвесторы начнут их все-таки вкладывать. В том числе те, что находятся вне пределов России (рассчитывать на приток иностранных инвестиций можно только после снятия санкций, а когда это произойдет, неизвестно). Однако и тут речь идет о неких надеждах, а не о фактах. Факты же говорят о том, что Россия — одна из немногих развивающихся стран, которая за четверть века стала не импортером финансовых ресурсов, а их экспортером.

По данным ООН, накопленные прямые иностранные инвестиции в Россию по итогам 2014 года составили $378,5 млрд, а их отток — $431,9 млрд. Таким образом, Россия вложила в остальной мир на $53,4 млрд больше, чем получила. Китай, например, в плюсе на $355 млрд, Польша — на $180 млрд, Казахстан — на $102 млрд. Стоит ли ожидать, что какие-то изменения в инвестиционном климате существенно изменят эту российскую картину? Ответ неочевиден.

Итог дискуссии об эмиссии и источниках роста подведет Владимир Путин. Для полноценного перезапуска российской экономики на новых принципах только собственных средств населения, бизнеса и государства не хватит, а для разворота кредитной системы лицом к реальному сектору нужны какие-то специальные стимулы. Одного таргетирования инфляции явно недостаточно.

Петр Орехин