Высказывание министра культуры Казахстана Арыстанбека Мухамедиулы о бедных кыргызстанках, моющих туалеты в Москве, вызвало международный интерес. Его жалость к иностранным уборщицам заставила засомневаться: а знает ли Мухамедиулы, что и в Казахстане есть общественные уборные и их тоже кто-то убирает. И как оказалось, казахстанцы, выснили журналисты портала «Открытая Азия онлайн».
Общественный туалет. Фото: theopenasia.net
Причем многие из них предпочитают не говорить об источнике своих заработков друзьям и знакомым: стесняются признаться, что работают в таком дурно пахнущем бизнесе, передает .
Тем не менее, общественных туалетов в самом большом мегаполисе страны Алматы немало. Журналисты прогулялись по городу и познакомилась с некоторыми ответственными сотрудниками этой индустрии.
Перед родными стыдно
В подземном переходе, что возле алматинского Зеленого базара, о словах казахстанского министра ничего не знают. Уборщица местного общественного туалета Сания говорит, что телевизор не смотрит, и до высказываний чиновников (если, конечно, это не серьезные политические заявления) ей нет никакого дела – работы всегда много: стоит отвернуться, как какой-нибудь «заяц» попытается проникнуть в сортир на халяву. Да и за чистотой в кабинках следить приходится неустанно – народ у нас, мягко говоря, не совсем чистоплотный, и труд уборщиц уважает не особо.
Сания скрывает от фотокамеры свое лицо. Говорит, многочисленные родственники даже не подозревают, чем она зарабатывает на жизнь. Вспоминает случай, как увидела своего деверя, спускающегося по ступенькам к ней в туалет. Сания со всех ног бросилась в женскую кабинку и долго не выходила оттуда, даже после того, как родственник ушел.
«С тех пор я постоянно ношу медицинскую маску и редко ее снимаю. Родственников у меня здесь много, не дай бог, кто-нибудь узнает, стыдно будет. Детям тоже не говорю, чтобы не стыдились меня. Мы с мужем из Жамбылской области приехали, там работы нет. Супруг трудится на стройке, но работа бывает не всегда. Вот так и приходится содержать семью», — говорит Сания.
К деньгам уборщицу не подпускают. По 40 тенге с каждого клиента берет администратор. Это доверенное лицо «хозяина» туалета – предпринимателя, который снял помещение в аренду, закупил туалетную бумагу, мыло, швабру с тряпками и теперь считает прибыль.
К слову, поток желающих облегчиться практически не прерывается. Многие покупают тут же сигареты поштучно, карты для пополнения баланса, жевательные резинки и прочую мелочевку. Отсюда можно сделать вывод, что бизнес этот хотя и с дурным запахом, но весьма доходный.
На работу как на праздник
Собирательный образ человека, убирающего общественный туалет, выглядит примерно так: женщина от 35 до 55 лет, без образования и постоянного места работы. Как правило, у нее есть дети и муж, у которого низкооплачиваемая работа.
Пенсионеров в этой сфере мало – ловко орудовать шваброй и преклонном возрасте под силу не каждому. Иногда за мытье туалетов берутся мужчины, но крайне редко. Зарплата уборщиков варьируется от 40 до 80 тысяч, в зависимости от «проходимости» места, трудовой нагрузки и щедрости шефа.
51-летняя Людмила Спиваченко работает техничкой в большом торговом центре уже 15 лет. Раньше профессионально занималась массажем, но стали болеть руки, и пришлось это дело бросить. На работу добирается из пригородного Талгара и, чтобы не опоздать, выходит из дома в 7 утра. Вид ее всегда безупречен: на голове – аккуратно уложенная прическа, на руках – маникюр.
«Я очень дорожу своим местом работы. У нас очень дружный коллектив и хороший начальник. Всех своих клиентов я хорошо знаю: многие здесь работают годами, есть и постоянные посетители центра. Все вежливые, воспитанные, иногда пошутят, анекдот расскажут. На 8 Марта обязательно поздравляют нас. Зарплату платят вовремя», — рассказывает женщина.
Зарплата в 75 тысяч тенге для Людмилы – предмет особой гордости. Многие ее коллеги получают в разы меньше. С ней полностью согласна и ее напарница – 54-летняя Ольга Штерн. Она раньше работала в киоске на остановке, но после того, как этот бизнес в Алматы свернули, осталась без заработка. За свою новую работу она держится крепко.
«Любая работа почетна. Если будем считать какую-то работу плохой, недостойной себя, то будем сидеть в грязи. К тому же, если у тебя нет образования, сложно куда-то устроиться», — размышляет Ольга.
Женщины говорят, что брезгливость и злость на нерях они давно побороли. Научились обращать внимание на любой беспорядок: кто бумагу бросит мимо унитаза, кто стену обрызгает, кто еще больше хлопот доставит… В общем, без дела сидеть не приходится. К своему труду относятся как к любой другой работе. Главное, говорят, чтобы деньги платили.
Выход из нужды
Людям с постоянной работой и крышей над головой, наверное, сложно понять тех, кто уже в зрелом возрасте переезжает в чужой город и начинает жизнь практически с нуля. Как правило, на это толкают либо крайняя нужда, либо безграничная надежда на лучшее. Либо и то, и другое.
36-летняя Айнур Найжанова работает уборщицей в туалете в сети общепита. Год назад она приехала в Алматы из Шымкента в поисках лучшей жизни. Получает 60 тысяч тенге и говорит, что для нее это хорошие деньги. Вместе с матерью, мужем и тремя детьми Айнур живет на съемной квартире.
«В родном городе я не могла найти себе даже такую работу. А сейчас у меня стабильный заработок. У мужа нет постоянной работы, но все же как-то получается сводить концы с концами и поднимать детей. В Шымкенте у нас такой возможности не было», — сетует женщина.
Салтанат-апа тоже снимает квартиру. Она приехала сюда несколько лет назад из Кыргызстана. Все это время работает уборщицей в общественном туалете при подземном переходе. Алматы ей дает возможность зарабатывать, ведь пенсия у Салтанат совсем маленькая. Раз в три месяца она ездит в Бишкек к своим детям. Работать пожилой женщине круглый год приходится на улице и самостоятельно приспосабливаться к капризам погоды.
«Хорошо, что зима в Алматы в этом году была теплой. У меня есть специальное обмундирование: большие до колен валенки, шуба. Зайти куда-нибудь погреться не получается, вот и приходится одеваться потеплее. Но уже весна, и погода радует. Надеюсь, летом будет не слишком жарко», — улыбается Салтанат-апа.
Улыбчивая и приветливая, она покорила своей душевной теплотой всех вокруг: работники окрестных бутиков приносят ей мороженое и другие гостинцы, хозяин доверяет вести кассу, клиенты иногда не просят сдачу, иностранцы дарят доллары и просят сфотографироваться вместе с ними.
Правда, бывают и огорчения. Иногда те, «кому приспичило», пытаются обмануть бабушку, заявляя, что якобы уже заплатили. Но Салтанат не проведешь – мимо ее наметанного глаза не проскочит и мышь. А когда разгоряченная спиртным молодежь начинает в туалете буянить, смотрительница, не церемонясь, вызывает полицию.
Кто контролирует доход?
О финансовой стороне работники «туалетной» индустрии рассказывают неохотно. Зачастую они просто не вникают в экономические вопросы, довольствуясь лишь своевременной зарплатой.
Как мы уже рассказывали, деньги с клиентов собирает администратор, который несколько раз в день относит выручку владельцу бизнеса. Фискальных чеков, естественно, никто не выдает. Хотя не исключено, что у предпринимателя имеется кассовый аппарат, и он добросовестно платит налоги.
Каким бы малопривлекательным ни казался этот бизнес, ясно одно – он действующий, доходный и уж точно бессмертный. Для одних – это доход и собственное дело, для других – постоянная работа.
На помощь правительства ни те, ни другие не рассчитывают, поэтому никаких министров не знают ни в лицо, ни по именам. Впрочем, высказывания одного из них, который озаботился судьбой их кыргызских коллег, уборщицы все же пообещали почитать. На досуге. В перерыве между мытьем туалетов.