Почему Назарбаев должен дать премию норвежцу, женившемуся на казашке?

On Мар 31, 2016 308 0

Благодаря этой женщине норвежцы полюбили Казахстан.

Пока еще не вся холодная Скандинавия знает о темпераментной Алмагуль Каленовой — но только пока. Эта энергичная казашка знает, как растопить сердца жителей далекой и холодной страны звуками домбры, танцами и горячим чаем.

Руководитель казахско-норвежского культурного общества Алмагуль Каленова, хореограф из Алматы, уехала в Норвегию в 2000 году, чтобы начать новую жизнь в 40 лет. За все эти годы она смогла адаптироваться к новой среде и стать востребованным специалистом. И при этом не потеряла национальных корней вдалеке от родины. Мы отправились к ней в Осло, чтобы услышать ее яркую и запоминающуюся историю…

Ранним утром Алмагуль Каленова идет на работу. У нее занятия по хореографии в школе, неподалеку от центральной площади в Осло.

— На мои занятия все приходят без пропусков и опозданий. Я стараюсь преподавать увлекательно, максимально вовлекая учеников в процесс творчества и музыки, — рассказывает она.

Для Алмагуль в Норвегии все начиналось с малого:

— Вначале мне предложили ставку с 11-процентной занятостью. Я согласилась, для меня было неважно, что это всего несколько часов. Когда ставишь правую ногу, левая подтянется. Так даже было лучше, что я начала с немногого.

«Необходимо было менять мировоззрение»

Естественно, были свои сложности, в первую очередь психологические:

— В Норвегии преподаватель должен вести равный диалог с учениками, а я пришла с багажом советской школы, где преподаватель был авторитетом, — рассказывает Алмагуль. —

Когда я начала требовательно относиться к занятиям, начались сложности. Была группа учеников, которые меня игнорировали,

даже писали заявления директору. Тогда, несмотря на то, что у меня был 18-летний опыт в педагогике, у меня появился внутренний страх.

— Это было шоковым опытом. Необходимо было срочно менять мировоззрение и одновременно создать новое педагогическое видение. Я осталась в школе и начала находить новые пути общения. Для адаптации мне понадобилось несколько лет. Это было время поисков — как с ними разговаривать, как увлечь. Мои старания оценили — ставка стала увеличиваться с каждым годом. И в то же время я старалась вносить в постановки свою азиатскую, казахскую культуру.

— Моя цель сейчас состоит не в том, чтобы показать, что я умею сделать постановку, а в том, чтобы мои ученики научились, попробовали внести идею и сработаться в процессе сотворчества. Моя задача – показать, что творчество безгранично, вариантов множество, и каждый из них уникален.

— Моя работа дает мне огромный заряд энергии, который я передаю ученикам.

В Казахстане у меня не было возможности отдавать так много времени самой себе. Это было выживание на трех работах

А здесь у меня есть все возможности и ресурсы, чтобы жить в творчестве.

— Знаете, что самое сложное? Найти себя. А найти работу легко. Когда ты найдешь сам себя, можно выжить везде, в любое время и в любой стране.

Когда я слышу, как другие люди жалуются на сложности, я просто вижу, что человек не борется и хочет прийти на все готовое

Сейчас я не иду вслепую, как в молодости, когда от переживаний не спишь по ночам или приходится прилагать очень много сил. Я просто создаю планы и жду. Это момент кайфа, когда я наслаждаюсь жизненными мгновениями.

На всю Норвегию — 100 казахских семей

В кафе Алмагуль дожидается прихода Сауле и Ару из казахско-норвежского общества. В Норвегии — самая компактная диаспора казахов в Европе. В Осло — около 40 – 50 семей и в нефтяной столице Ставангере живет еще столько же семей.

— Когда я увидела, как собираются другие общества и организовывают свои праздники, мне захотелось, чтобы наши казахи тоже почувствовали дух родной земли. В Осло тогда не проходило никаких культурных событий. Как человек искусства, я захотела познакомить норвежцев с нашей богатой культурой. Одним из первых крупных моих мероприятий было выступление театра танца «Наз» в Осло. Собрался полный зал,

когда зазвучала домбыра с кобызом, норвежцы были в восхищении. Они подходили и говорили: «Мы хотим в Казахстан, мы еще не видели таких красивых и пластичных танцев!»

— Я работала в русской воскресной школе и наблюдала за детьми от смешанных браков. Дети начинали говорить и думать по-норвежски, забывая о своих корнях. И у нас существует такая же проблема с языком. Я говорю матерям-казашкам: уже в раннем возрасте вы должны сформировать язык своих детей. Ребенок ориентируется на мать, если он не говорит на родном языке, это только вина матери. Я знаю семьи, где мамы ведут такую линию и дети свободно разговаривают на двух языках без акцента. В педагогическом процессе огромное значение имеет женщина. Одно время

мой сын Мухтар начал склоняться к европейской культуре, но когда услышал звуки нашей музыки и начал сам играть на домбре, уверено сказал: «Я — казах! Я — номад!»

— Сейчас идет активная подготовка к новому проекту нашего культурного центра. 21 мая мы приглашены в качестве участников на фестиваль языка и культуры. У нас нет возможности привезти настоящую юрту в Осло, и мы решили своими руками сделать шанырак и сшить убранство юрты вручную. Также работаем над постановкой казахского танца из шести человек. Такие совместные дела объединяют нас и помогают поддерживать наши традиции.

Брак кочевницы и викинга

Алмагуль спешит домой — там ее ждет муж Стайн. По дороге она рассказывает нам свою историю:

— В 2000 году в Алматы приехали представители Норвежского института эвритмии. Они сделали мне предложение пройти 4-годичное обучение в Осло. Немного подумав, я согласилась. Мне было мало находиться только в Казахстане. Всегда хотелось исследовать что-то новое, идти за знаниями. Когда я объявила родственникам, что уезжаю в Осло, они спросили: «Зачем тебе это надо? Ты не боишься начинать в 40 лет жизнь заново?»

Единственный вопрос, который меня волновал — как сложится в Норвегии у моего сына Мухтара? Ему было всего 13 лет. Это была огромная ответственность за судьбу сына. Не у всех детей получается адаптироваться в совершенно новой культуре. Но к счастью, норвежцы предусмотрели все.

— Из аэропорта нас сразу отвезли в общежитие, где было приготовлено все необходимое. Сыну даже купили велосипед и устроили в частную вальдорскую школу. В этих школах индивидуальный подход к каждому ученику. Для иностранцев школа обязана предоставить учителя на родном языке ученика. Они извинились — к сожалению, казахоязычного специалиста не оказалось. Поэтому сыну нашли русскоязычного учителя, который сидел с ним все уроки, переводил и дополнительно усиленно занимался с ним норвежским языком.

Когда чувствуешь такую заботу, то силы удесятеряются. И мне было настолько интересно, что на переживания времени не оставалось. Главное, что ребенок был со мной.

— Я училась до обеда, прибегала домой, меняла учебники и бежала учиться в вечернюю школу. Там занималась норвежским языком до девяти вечера, а потом ещё сидела над домашними заданиями. Моей стипендии было достаточно, чтобы покрыть расходы на еду и общежитие. Но необходимо было еще покупать книги, специальные платья, обувь для занятий. И через три месяца я начала работать.

Окт 11, 2024

Для чего нужны ночные трусики Kotex?

Июл 16, 2024

По традиции, утром у норвежца должна быть свежая газета. Мы с Мухтаром взялись за развозку газет по выходным дням. Вставали в пять утра, загружали газеты на огромную тележку и развозили по домам. В дождь, снег, ветер тащили эту тележку. Мы хорошо зарабатывали, всего за четыре воскресных дня получали около 2000 тысяч крон. Через год сыну исполнилось 14 лет. По норвежским законам, в этом возрасте подросток имеет право открыть счет и получить официальное разрешение на работу. Он начал работать сам — разносить газеты пять раз в неделю.

— После первого курса на летнее время мне предложили поработать официанткой в гостинице курортного поселения Олдэн на западе Норвегии, в очень красивых фьордах. Я согласилась, хотя у меня не было опыта такой работы. И Мухтару нашлась работа, он был пикало, носил чемоданы туристов. Работал немного, больше занимался рыбалкой, катался по фьордам, сидел на катамаране и вылавливал осьминогов, тащил ведрами рыбу, холодильник был забит морепродуктами.

Было правильно, что мой сын проходил вместе со мной путь ответственности и испытания. Он – мой самый лучший друг. Даже домашние обязанности мы поровну распределяли. Он отвечал за уборку, я — за готовку. Однажды он пришел домой и рассказал, что дети в его классе говорят, что он мой раб. А им платят 50 крон в неделю за то, что они убирают в своей комнате.

Я ответила ему, что наш дом — это территория Казахстана и мы живем по казахским правилам, ты как убирался дома, так и будешь, и никаких денег

— со смехом рассказывает Алмагуль.

— Кроме работы в гостинице, я еще занималась делом для души. Обычно я везде вожу с собой казахские костюмы, на всякий случай. Узнав о юбилее поселения Олдэн, я сама вызвалась выступить с танцевальными номерами бесплатно. Потом подружилась с хозяйкой гостиницы. Когда на следующий год ко мне приехали сестры, я отвезла их в Олдэн. Увидев нас, хозяйка пригласили быть ее гостями. Я везде находила себе друзей.

На второй год стало легче, появилось неплохое знание языка. Я сказала Мухтару, что больше не хочу работать на улице. Написала пять писем и сама лично разнесла в пять домов престарелых. Мне везде отказывали, только в последнем отправили к заведующему. Я обрадовалась личному контакту и начала рассказывать о себе так эмоционально, что мое воодушевление подействовало. Не успела я дойти до остановки, как мне позвонили и попросили выйти на работу на следующий день.

Это была работа на кухне, надо было готовить на завтрак бутерброды по списку, а потом мыть посуду и убирать кухню. Платили уже больше, была доплата за выходные дни. Я настолько хорошо вошла в свою работу, что даже после замужества не уходила еще несколько лет. Это был хороший доход, а деньги — это независимость.

— Иногда было нелегко, но я не унывала. Все это я воспринимала, как временный процесс. Это была цель — сориентироваться в новом для меня обществе, хорошая возможность выучить язык и еще заработать денег. К тому же

у меня была хорошая закалка после Казахстана, где приходилось работать на трех работах. Главное, уметь распределить время и энергию

— В 2003 году, во время активной деятельности в доме престарелых, я познакомилась со своим мужем Стайном. Обычно на Рождество все норвежцы уезжают к родителям, а я осталась в городе, чтобы поработать еще и в праздничные дни. Друзья пригласили меня отпраздновать вместе с ними. Там я и познакомилась со Стайном, который вернулся из Канады, где работал по контракту.

— Сразу после знакомства он пригласил меня в монгольский ресторан «Чингисхан». Это все, что он мог найти на то время близкое к казахской культуре. Мы сидели над картой и смотрели, где находится Казахстан. По нашему обычаю, чтобы не приходить с пустыми руками, я подарила ему маленький подарок — казахскую куклу. Через год, когда у Стайна закончился контракт, он вернулся в Норвегию и мы поженились. Так что получилось, первой в его дом вошла моя куколка, а потом я, — смеется Алмагуль.

Казахская жена глазами норвежца

— Раньше о Казахстане я знал только три вещи: что это одна из стран Советского союза, там находится Байконур и лыжник Владимир Смирнов, который обошел непобедимого Бьорна Дэли и выиграл золотую медаль на олимпийских играх в Лилихамере. Имя Владимира известно всем норвежцам старшего поколения. Мы полюбили его за скромность и искренность, — рассказывает Стайн.

— Алмагуль была первой казашкой, которую я встретил. Что я сразу отметил? Она смелая, воинственная и очень мягкая. И у нее редкое сочетание женственности и энергичности.

Это общая черта всех казашек. Когда мы поженились и приехали в Казахстан, я понял, что это резкоконтинентальный климат сформировал характер казахских женщин

Вы должны выстоять перед метелями, бурями, дождями. Чтобы выжить в такой непредсказуемой природе, казашки должны быть сильными и одновременно заботливыми для своей семьи. Также, по моим наблюдениям, казашки образованные, интеллигентные, умеют эффективно идти к своей цели, но в то же время привязаны к семье. При выборе семьи или карьеры казашки выберут семью.

Особенно мне понравилось, что в вашей культуре мясо — постоянная еда. Можно есть мясо на завтрак, обед и ужин. Это просто супер!

Стайн — руководитель одного из отделов нефтегазового направления компании Siemens:

— В офисе у меня работают выпускники из КБТУ, которых я лично отобрал для своего проекта. Привлечь казахстанских выпускников в нашу компанию было моей инициативой. Важное решение, которое оправдало себя.

Казахи очень работоспособные и ответственные. Они приезжают посменно, я нахожусь круглосуточно среди казахов. Назарбаев должен дать мне награду

за активное привлечение! — смеется Стайн.

— Стайн очень спокойный, все делает неторопливо. Наверное, это национальная черта. Помню, приехали его тетя и дядя в гости и спрашивают: «Что ты бегаешь? Что-то случилось?» А я просто накрываю на стол, — заливисто смеется Алмагуль.

— У норвежцев отсутствует профилактика заболевания. Считается, что организм должен сам перебороть болезнь. Если Стайн болеет, он все равно будет ходить на работу. Потому что он мужчина и должен обеспечивать семью. А я стою в дверях и говорю: не пущу. Потом все-таки укладываю его в постель, делаю горячую ванночку с горчицей для ног, молоко с медом, растирания, полоскания с морской солью. И утром он встает здоровым человеком. Так сказать, активное вливание моей заботы с любовью. Он сам говорит, что норвежка так не стала бы ухаживать. Но первое время для него был шок — что за ванна, что за горчица? Сейчас привык и как всякий мужчина любит, когда я забочусь о нем.

Пока Алмагуль возится на кухне, Стайн продолжает рассказывать:

— Атмосфера дома зависит от того, с кем ты живешь.

Жена – это как работа. Если не интересно, то и на работу ходить не хочется. С Алмагуль не соскучишься

Она постоянно меня удивляет. Интересные дискуссии, новые впечатления, частые путешествия. Жизнь с ней — непрерывный информационный и эмоциональный взаимообмен.

— Для нас обоих это второй брак. Мы понимаем, что нашли в друг друге. Я нашла в нем мужественность, он во мне женственность. Он поддерживает все мои проекты, которые никогда не заканчиваются.

Стайн перебивает ее:

— Мне нравится все, что она делает. Я поддерживаю ее вдохновение. Как только у нее начинаются проекты, связанные с казахским обществом, я говорю: «Все, я шофер-бала!» Мое дело — обеспечить логистику.

— Он умеет совмещать свою работу — крупные серьезные проекты, — с моими делами, — с благодарностью смотрит на мужа Алмагуль. — Для меня это огромная поддержка, он искренне верит в мои силы. Когда я опускаю руки, он поддерживает меня эмоционально. Казахско-норвежское общество не смогло бы реализоваться без поддержки Стайна. Иначе были бы только мои идеи.

— Моя семья – это основа моей жизни. Я выхожу в мир, полный вызовов, зная, что у меня есть такая поддержка.

Я поняла, что мне нравится начинать все с нуля. Всегда можно начать жизнь с белого листа в любом возрасте. Я в это верю, и практически в моей жизни так и получается. Все зависит от моего выбора или желания. Это дает силы, новые впечатления, но ты должен постоянно строить свою жизнь, вкладываться в жизненный процесс. Это дает вдохновение.