Эксперт: беззаконие и коррупция порождают терроризм

Кровавые события, произошедшие в начале июня в Актобе, повергли в шок казахстанцев. В результате принятых спецслужбами мер, часть подозреваемых при сопротивлении была ликвидирована, другая — задержана. Произошедшие события прокомментировала корреспонденту ИА Новости-Казахстан член международной ассоциации исследователей терроризма Татьяна Дронзина.

— Как вы считаете, кем были террористы, совершившие нападения в Актобе 5 июня?

— Я предполагаю, что они связаны с так называемым «Исламским государством», при том, скорее всего, идейно, чем организационно. Обратите внимание на время теракта — он осуществляется именно сейчас, когда ДАИШ теряет свои позиции. В этой ситуации существуют разные сценарии насчет его будущего — ДАИШ может перейти в подполье и организовать альтернативную систему управления и правосудия – то, что талибы уже сделали в Афганистане. Второй сценарий: может перебраться в Ливию, но там есть немало трудностей. Третий сценарий: может перестать быть халифатом, базированный на территории Сирии и Ирака, но останется существовать как разбросанные по всему миру ячейки без определенной территории.

По моему мнению, «Исламское государство» было и остается мощным психологическим фактором, который будет вдохновлять поколения джихадистов. Социологические исследования показывают, что число симпатизантов ДАИШ не уменьшается ни в Европе, ни на Ближнем востоке, ни в Азии. Они не могут уже ехать свободно в Сирию, поэтому эти симпатизанты остаются в своих странах и отвечают, как могут на призыв «Исламского государства» бороться за его каузу на местах: организуют взрывы, суицидальные миссии. Я давно предупреждала, что относительное спокойствие, которому радуется Казахстан, в значительной степени объясняется фактом, что сторонники ДАИШ уехали, и что в тот момент, когда они начнут возвращаться, они начнут развивать террористическую деятельность у себя в стране. Это, между прочим, относится не только к Казахстану.— Политолог Досым Сатпаев после событий в Актобе заявил, что казахстанским властям вместо разгона митингов нужно было заниматься экстремистами. Насколько верно данное мнение на ваш взгляд?

— Экстремистами однозначно надо заниматься. Когда нет возможности выразить свое мнение мирным путем, то люди идут на протест. Казахстанская конституция дает прочные гарантии для политического плюрализма и свободы слова, но, к сожалению, на местах высказать несогласие по какой-то проблеме с местными управляющими — это прямо опасная авантюра. Не случайно протесты начались в регионах. Демонстрации и митинги — нормальная составляющая демократичного процесса, и в большинстве стран мира этим никого не удивишь.
Но мне хотелось бы подчеркнуть одну деталь — пора перестать говорить, что терроризм в Казахстане имеет импортный характер. Когда-то может так и было, но после участия казахстанцев, по моим исследованиям их приблизительно 400, в самых жестоких казнях «Исламского государства», можно обоснованно говорить, что терроризм превратился во внутреннюю проблему, которая должна стоять все время на повестке дня казахстанской управляющей элиты. Выбор в пользу терроризма  — это не заблуждение, как долго говорилось в СМИ, это сознательный выбор, который некоторые люди сделали и намерены следовать.

Пора серьезно думать о программах дерадикализации, хотя зарубежный опыт в этой сфере плачевен — до сих пор нет ни одного действительно дерадикализированного террориста ни в Саудовской Аравии, где эти программы были впервые запущены, ни в Европе, где они функционируют достаточно давно. Тогда что делать? Ответ на этот вопрос не совсем известен.— Может ли Казахстан перестать быть своеобразным «островком спокойствия»? Насколько оптимистичны или пессимистичны прогнозы в нашем регионе?

— Нам всем надо навсегда проститься с надеждой, что где-то в мире есть «острова спокойствия». Даже самые могучие государства не могут полностью защищать своих граждан. Казахстан тоже не может, и нельзя обещать такое населению. Нельзя его обманывать, морочить голову, что это, мол, провокация.

Терроризм имеет свои внутренние и внешние корни, и надо их внимательно исследовать. Сетевой характер современного терроризма, в котором террористические ячейки действуют не по приказу, а по вдохновению, не по принуждению, а по собственной инициативе, дает основания думать, что теракты продолжатся. И даже не важно, как называется террористическая группа или ячейка, которая принимает на себя ответственность. Важно, что пока есть идеи, которые вдохновляют хотя бы незначительную часть казахстанцев, опасность всегда будет у порога. Касательно Западного Казахстана что сказать? Этой щедрой, богатой земле, которую я люблю от всего сердца, нужно больше интеграции. Люди должны почувствовать, что они — часть демократичной гражданской казахстанской нации и гордиться этим. И знать, что закон, а не коррумпированные чиновники, правят их родиной.

— Ряд общественных деятелей и депутатов парламента в Казахстане высказались о том, что сегодня необходимо усилить работу правоохранительных органов путем перехода к жестким мерам. Насколько, на ваш взгляд, это изменит ситуацию? — Насчет жестких мер дам только один пример. В Кыргызстане и в Казахстане самое либеральное законодательство по сравнению с остальными центральноазиатскими странами, и все же эти страны имеют сравнительно ограниченные проблемы с терроризмом. Зато в Узбекистане, где законодательство действительно жесткое, террористическая угроза имеет пугающие масштабы. К сожалению, тем же самым путем идет и Таджикистан.

Нигде и никогда службы безопасности не могли справиться самостоятельно с терроризмом, какими жесткими они бы ни были. Борьба с терроризмом — это борьба за душу и за сердце человека. Если проиграем, то никакие жесткие меры нам не помогут. Казахстан имеет неплохое законодательство, хорошую программу, направленную на борьбу против терроризма, но в процессе их применения есть огромнейшая проблема — показуха и желание поставить галочку.

Я бы посоветовала казахстанским властям не ставить себе невыполнимые задания количественного характера. Например, в программе по борьбе с терроризмом отмечено, что определенными мерами будут охвачены 100% населения. Нет такого государства, которое могло бы обеспечить подобный охват. Этим любителям большого процента я тогда задавала и сейчас задам тот же самый вопрос: и если после того, как вы охватили все 100%, будут теракты, тогда что? Признавать, что плохо работали? Плохо планировали? Что мероприятия неэффективны? Кстати, самые эффективные антитеррористические меры — это применять, безусловно, верховенство закона, бороться против коррупции и дать людям возможность быть активными строителями своей жизни.— Что, на ваш взгляд, необходимо сделать, чтобы предотвратить в последующем подобные события?

— Соблюдение верховенства закона; беспощадная борьба против коррупции, потому что именно благодаря коррупции циркулируют грязные деньги, за счет которых финансируется весь теневой мир, в том числе и терроризм; ясное определение со стороны ДУМК (Духовное управление мусульман Казахстана) что такое традиционный ислам, понятное объяснение, чем он отличается от радикальных течений (с особым акцентом на опровержение милитаристской интерпретации джихада и мученичества).Терроризм не является религиозным явлением, это — явление политическое. Поэтому одна религия с ним не справится, и надо это ясно понять. Надо воспитать молодых верующих и атеистов в духе патриотизма и гордости от принадлежности к демократичной гражданской казахстанской нации; создавать условия, чтобы были слышны их недовольства и их беспокойства — это пойдет только на пользу стабильности политической системы.

Применять существующие программы превенции терроризма не для показухи, а для реального результата и принимать ответственность за их результаты; выработать программы дерадикализации на основе международного опыта; активировать антитеррористические комиссии по местам; предоставлять объективную информацию населению, выставляя публично всю правду, а не ее фильтрованную версию. Надо понять, что террористы не имеют ни расы, ни национальности, ни религии. Они опасны для всех. Они — антисистема.