Мы с Россией тесно связаны экономически — глава Нацбанка РК Акишев

О «перезагрузке» финансового сектора Казахстана и воздействии на республику экономической ситуации в России в интервью ТАСС рассказал председатель Национального банка Казахстана Данияр Акишев. 18 января он находится с рабочим визитом в Москве, где обсуждает вопросы текущей ситуации на финансовых рынках двух стран и перспективы дальнейшего сотрудничества, в том числе в рамках Евразийского экономического союза.

— Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев недавно поручил Национальному банку осуществить «перезагрузку» финансового сектора. О чем идет речь и как Национальный банк планирует исполнять поручение главы государства?

— Это комплексное поручение — перестроить работу банковского сектора с учетом текущей экономической ситуации. Банковский сектор, к сожалению, слишком медленно решал проблемы, которые тянутся еще со времен кризиса 2008–2009 годов. Более того, некоторые участники рынка продолжали вести рискованную политику в части кредитования связанных лиц. При этом базой фондирования, как правило, становились депозиты квазигосударственного сектора и средства наших граждан.

Высокий уровень проблемных займов, который в 2013 году достигал 33 процентов от всего ссудного портфеля банковской системы, требовал системных решений. Однако банки в большинстве случаев заняли консервативную позицию. Были проведены реструктуризация и переквалификация заемщиков, отдельные кредиты были списаны, но масштабного оздоровления баланса банковской системы сделано не было. И регулятор в свое время это позволял.

Очевидно, что в таких условиях невозможно было говорить о реализации задачи по фондированию реального сектора экономики, когда банки продолжали испытывать проблемы из-за недостаточности капитала и низкой эффективности системы оценки рисков заемщиков.

Поэтому в 2017 году была запущена Программа повышения финансовой устойчивости банковского сектора. Главными направлениями стали оздоровление крупных банков и совершенствование регуляторно-надзорных функций Национального банка. Регулятор должен обладать большими возможностями по превентивному воздействию на банк, проводящий высокорискованную политику. Внедрение рискоориентированного надзора, возврат к регуляторным ревизиям и адаптация работы банков к новому стандарту финансовой отчетности №9 станут основными направлениями работы в 2018 году.

— Сейчас в Казахстане реализуется Программа повышения финансовой устойчивости банковского сектора. Каковы ее промежуточные итоги?

— Благодаря поддержке главы государства была реализована схема оздоровления Казкоммерцбанка, который испытывал значительные проблемы после объединения с БТА-Банком. В результате оздоровления кредит на БТА-Банк был выкуплен Фондом проблемных кредитов, а сам Казкоммерцбанк продан стратегическому инвестору в обмен на обязательства по докапитализации. Благодаря государственной поддержке были сохранены депозиты населения, средства государственных и частных компаний на сумму 4,5 триллиона тенге (13,8 миллиардов долларов).

Второе направление — это поддержка социально значимых и крупных банков, которые имеют значительную долю рынка. В совокупных активах системы — это 28 процентов, на рынке депозитов физлиц — 26 процентов, в обязательствах перед квазигосударственным сектором — 30 процентов. В рамках программы была реализована схема солидарного участия государства и акционеров в докапитализации банков. Государственная поддержка составила 650 миллиардов тенге (около двух миллиардов долларов). Мы ожидаем, что в среднесрочной перспективе программа даст значительный эффект, поскольку поможет списать плохие кредиты банков на сумму один триллиона тенге (около 3,1 миллиардов долларов), и создаст устойчивую платформу для расширения кредитования экономики.

— Одной из задач Национального банка и правительства Казахстана является дедолларизация экономики. Означает ли это полный отказ от доллара в Казахстане и используется ли в этой работе успешный российский опыт?

— Для любой страны необходимо, чтобы экономические агенты использовали свою национальную валюту как средство измерения стоимости, средство накопления и средство расчета. И в Казахстане мы стремимся к тому, чтобы национальная валюта тенге все эти функции полностью выполняла. К сожалению, в условиях волатильности цен на мировых товарных рынках в 2014–2015 годах долларизация экономики значительно выросла.

Поэтому государство предложило понятный механизм дедолларизации. Была увеличена сумма гарантии по депозитам физических лиц в национальной валюте до 10 миллионов тенге (около 30,6 тысяч долларов) при неизменности суммы гарантии по депозитам в иностранной валюте в пять миллионов тенге (около 15,3 тысяч долларов). Ставки, рекомендуемые Казахстанским фондом гарантирования депозитов по тенговым депозитам населения, подняли до 14 процентов, а в иностранной валюте снизили до одного процента. Одновременно приняты меры по дестимулированию выдачи займов в иностранной валюте и законодательному запрету на предоставление ипотечных займов в иностранной валюте физическим лицам, не имеющим доход в данной валюте в течение шести последовательных месяцев. Также в Казахстане действует жесткое требование по установлению цен на товары исключительно в тенге. Сейчас в сферах, где традиционно использовалась иностранная валюта в качестве меры стоимости, — это рынок недвижимости и автомобилей — происходит переход на определение цен в тенге. В комплексе — это большая работа, которая начинается с малых, может, не самых значимых вещей. Пусть даже таких, как ценники. Никаких условных единиц — ни в каких рекламных или иных целях, все и повсеместно — только в тенге. Мы не повторили ошибок прошлого — не зафиксировали курс у определенной отметки, а отпустили тенге в свободное плавание. Такая политика свободного обменного курса не позволяет накапливать дисбалансы. То есть мы приняли все меры, чтобы повысить практическую ценность национальной валюты.

Все это — стандартные шаги, которые практикуются во многих государствах мира. Мы учли мировой опыт, включая опыт российских коллег. И мы видим определенную синхронность в наших результатах. После перехода на свободный плавающий режим обменного курса долларизация достигла своего максимума в январе 2016 года — 69,9 процентов в Казахстане и 41,5 процента — в России, а по состоянию на конец ноября прошлого года ее удалось снизить на 21,3 и 11,5 процентов соответственно.

Мы понимаем, что теперь дедолларизация экономики будет в первую очередь зависеть от твердости Нацбанка в вопросе приверженности политике свободно плавающего курса тенге. Колебания на рынке означают не только тренды на ослабление национальной валюты, но и достаточно длительные тренды на ее укрепление. Что особенно заметно в условиях благоприятной экономической ситуации в мире, высоких цен на наши экспортные товары, наращивание добычи нефти в стране.

Мы продолжим эту политику дедолларизации, в том числе наращивая использование тенге при расчетах иностранными компаниями внутри Казахстана.

— Казахстан и Россия тесно интегрированы в рамках единого экономического пространства. Более того, к 2025 году планируется создание общего финансового рынка Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Насколько экономика Казахстана зависит от экономической ситуации в России? Использует ли Казахстан в своей валютной политике ориентиры по привязке тенге к рублю и какие меры, направленные на движение к общему рынку, проводит со своей стороны?

— В нашем импорте доля России — крупнейшего торгового партнера Казахстана — составляет почти 40 процентов. Поэтому мы зависим и от экономической ситуации, и от курсовой политики России.

У нас протяженная общая граница и значительный товарный поток между нашими странами. В этих условиях невозможно обеспечить конкурентоспособность внутренних товаропроизводителей только за счет таких факторов, как производительность труда или уровень налоговой нагрузки. В этой ситуации обменный курс является одним из ключевых факторов влияния. Это мы еще раз серьезно прочувствовали в 2014–2015 годах, когда вовремя не среагировали на изменение курсовой политики России.

Но, естественно, нет абсолютно линейной зависимости между нашими экономиками. Россия — наш основной торговый партнер, но на ее долю не приходится 100 процентов импорта или экспорта. Есть и другие партнеры: страны Европы, США, Китай, которые также оказывают влияние на экономическую ситуацию, соответственно, и на валютный курс.

— И в продолжение темы о тесной интеграции, существующей в рамках ЕАЭС. Как вы считаете, оказывает ли влияние санкционная политика в отношении России на экономику стран — партнеров по ЕАЭС?

— Поскольку Казахстан тесно связан с Россией экономически, то санкционная политика влияет и на нашу экономику. Думаю, мы совместно должны находить пути решения этих вопросов.

Отмечу, что российская экономика живет под воздействием санкционного режима несколько лет и вполне адаптировалась к этим реалиям. У нас есть основания считать, что дальнейшая экономическая ситуация в России, в том числе динамика российского рубля, будет зависеть не столько от объявленных санкций, сколько от фундаментальных факторов — главным образом от конъюнктуры рынка нефти. При стабильности же на мировых сырьевых рынках риски для экономики России в результате санкций минимальны.

— Сейчас достаточно популярной является тема криптовалют. Некоторые страны запретили их использование на своей территории. Глава ФРС США  даже назвала биткойн «крайне спекулятивным активом», который «не является законным платежным средством». Скажите, каково видение по вопросу использования криптовалют у Казахстана и планируется ли регулировать эту сферу в вашей стране?

— Регуляторы, очевидно, всегда будут говорить, что у инвесторов и людей должен присутствовать консерватизм. Все должны понимать, что речь идет о достаточно непонятных и непрозрачных схемах по привлечению денег. Созданная на системе блокчейна криптовалюта изначально нацеливалась на решение таких задач, как облегчение средств расчета и повышение надежности защиты данных и информации. К сожалению, затем она трансформировалась в некий финансовый актив, позволяющий получить очень быструю прибыль или обеспечить рентабельность. А затем вызвала эффект массовых инвестиций.

И это многократно усилило риски: цены на крипторынке не привязаны к какой-то экономической сущности или фундаментальному содержанию. Поэтому этот рынок абсолютно волатилен, ничем не подкреплен. Его перспективы предсказать сложно.

В Казахстане криптовалюта не относится к деньгам или финансовым инструментам, она не является законным средством платежа. Соответственно, ее использование в любом из этих качеств противоречит законодательству.

Учитывая, что сделки с криптовалютой имеют трансграничный характер и осуществляются в онлайн-среде, мониторинг транзакций и контроль над соблюдением норм и ограничений в отношении нее крайне затруднителен.

Поэтому мы занимаем очень консервативную позицию и призываем людей воздерживаться от такого рода операций, поскольку они принимают полностью все риски на себя. Государство не сможет их никаким образом защитить. И поэтому Национальный банк совместно с правительством вырабатывают ограничительные меры в сфере использования криптовалют.

Но с точки зрения защиты информации и обеспечения прозрачности транзакций технология блокчейн очень прогрессивна. Она уже имплементирована во многих странах и проектах. Национальный банк Казахстана планирует использовать ее во многих близких к завершению проектах. Мы в этом направлении работаем.