Это редкая практика, когда иностранцы перенимают у нас опыт. Обычно мы выезжаем за рубеж для повышения квалификации и получения второго образования. Поэтому нужно отдать должное отечественным военным полицейским, добившимся немалых успехов в деле укрепления воинской дисциплины и правопорядка в войсках. Иначе бы стражи правопорядка из стран Содружества не стали приезжать в Астану для обмена опытом.

Жанар Кусанова

Армейская преступность в нашей стране действительно идёт на спад. К примеру, если в 2003 году в Казахстане было зарегистрировано 707 преступлений, совершённых военнослужащими, то в 2005 году —  491. В 2009 году произошло 428 преступлений, в 2014 — 269, а за 11 месяцев текущего года — 198 преступлений. Это — оптимистические цифры, которые подтверждают официальные данные оборонного ведомства о том, что ежегодно количество воинских преступлений в стране снижается на 5-7%.

Может, данные статистики со стороны выглядят и скромно, но всё же. Они отражают реальную картину того, чего в итоге добиваются военные полицейские в деле профилактики воинских преступлений и правонарушений.

 Справка

Органы военной полиции Казахстана были образованы Указом Президента 22 апреля 1997 года.  Это был первый прецедент в истории Вооружённых Сил стран-участниц СНГ, когда было сформировано отдельное военно-правоохранительное подразделение. Подчиняется оно непосредственно министру обороны.

В задачи сотрудников военной полиции входит защита прав и свобод военнослужащих от противоправных посягательств, обеспечение правопорядка в гарнизонах, содержание военнослужащих на гауптвахтах, пресечение правонарушений и обеспечение безопасности дорожного движения военных транспортных средств.

  Уроки истории

Об особенностях необычного воинского подразделения рассказывает начальник Главного управления военной полиции ВС РК, генерал-майор Тимур Дандыбаев:

— 18 лет назад за основу создания военной полиции Казахстана было взято лучшее из британской, американской, сингапурской, малайзийской и даже немного советской школы права. В итоге появилась собственная модель, которую мы создали на базе комендатуры и военной автомобильной инспекции. Я могу с гордостью заявить, что она на сегодня не имеет аналогов в странах Содружества.

 

21 февраля 2005 года был принят Закон РК «Об органах военной полиции», который закрепил правовые основы, принципы, задачи и систему органов военной полиции Вооружённых Сил.

 

Фишка заключается в том, что в нашей стране идёт чёткое разделение полномочий между правоохранительными и надзорными органами. К примеру, все преступления, которые совершают военные, пограничники и гвардейцы, расследуются исключительно сотрудниками военно-следственных управлений министерства внутренних дел. Военные полицейские могут проводить только дознание по уголовным проступкам, совершённым военнослужащими частей и подразделений минобороны. Надзор за следствием и дознанием осуществляет военная прокуратура. А вот, к примеру, в России иные формы уголовного расследования.

«Россияне создали военную полицию только 2 года назад, и она по своей компетенции отличается от казахстанской модели,- поясняет генерал Дандыбаев.-  Всё дело в том, что российская Генеральная прокуратура не торопится передавать военным функции полиции. И следствие, и дознание у них до сих пор, как в старые советские времена, остаётся в ведении прокуроров. А у нас это давно уже передано в МВД и военную полицию минобороны. Поэтому российские коллеги и приезжают к нам, чтобы посмотреть, как на практике производится досудебное расследование уголовных дел».

 

 За 11 месяцев 2015 года сотрудники военно-следственных управлений МВД РК окончили производство 82 уголовных дел по воинским преступлениям. Военные полицейские минобороны провели дознание по 116 уголовным проступкам военнослужащих.

 

 Наказание

Из старого советского прошлого мы помним, что все осуждённые военнослужащие отбывали наказание в дисциплинарных батальонах. Однако сегодня дисбатов в Казахстане нет — они канули в Лету 8 лет тому назад. Поэтому разжалованные судом офицеры и сержанты, признанные виновными в совершении различных преступлений, отбывают наказание в обычных исправительных колониях Комитета уголовно-исполнительной системы МВД РК. В других странах СНГ военные преступники содержатся по прежнему в дисбатах или в тюрьмах

.

Вместе с тем, для казахстанских военнослужащих предусмотрены и альтернативные меры уголовного наказания, такие как, например, аресты с содержанием на гауптвахтах военной полиции сроком от 30 до 90 суток.

Однако сегодня казахстанские армейские «изоляторы» практически пустуют из-за введённого временного моратория. Попасть туда можно только  за совершение административных правонарушений, таких как невыполнение приказа командира,  оскорбление и невыход на службу. Срок ареста может составлять до 30 суток.

Примечательно, что женщины-военнослужащие не являются исключением из правил. За нарушение Закона их тоже можно посадить на гауптвахту, что в советские времена было просто не допустимо. Правда, в современной истории всего было 2 таких прецедента — в Алматы и Караганде. Тогда одна дама поплатилась за то, что курила на плацу, не обращая никакого внимания на замечания офицеров. Другая и вовсе проигнорировала приказ вышестоящего командования, и не вышла на службу без уважительных причин.

Военные полицейские из стран СНГ в ходе своих визитов в Казахстан неоднократно посещали гауптвахты. Они воочию убедились, что условия содержания нарушителей в плане соблюдения санитарно-гигиенических норм и норм довольствия соответствуют всем требованиям законодательства.

 

Всего в настоящее время в стране насчитывается 8 гарнизонных гауптвахт, в которых только в 2014 году содержалось 535 военнослужащих.

 

 Совместная работа

Наши журналисты задались вопросом: «Как можно объяснить ежегодное снижение общего количества преступлений и правонарушений в войсках?»

«Я могу это объяснить повышением правовой грамотности и гражданской сознательности наших военнослужащих,- ответил генерал Дандыбаев.- С каждым годом они становятся более подкованными в вопросах действующего законодательства, и отчётливее осознают, к чему может привести его нарушение. Раньше же большая часть из них страдала правовым нигилизмом: они не знали толком ни своих прав, ни своих обязанностей, ни ответственности. А сейчас знают, благодаря совместной работе штатных юристов воинских частей, наших органов военной полиции и надзорного ведомства».

Говоря о совместной работе, генерал имеет в виду так называемые правовые дни, в ходе которых военные полицейские и прокуроры встречаются с воинскими коллективами и разъясняют им законы. В будни юридические консультации обычно проводят штатные юристы частей. Если же до кого-то из сержантов и офицеров не доходят увещевания о соблюдении Устава и Закона, тогда им показывают либо слайд-ролики о показательных судебных процессах над военнослужащими, либо устраивают в актовом зале настоящее судебное разбирательство над подозреваемым коллегой. Благо, военные судьи любят выезжать в части для проведения показательных процессов в профилактических целях — упрашивать их не приходится. Когда личный состав воочию видит, к какому сроку лишения свободы приговаривают виновных или же какие солидные штрафы им выписывают, тогда у многих из них отпадает желание конфликтовать с Фемидой.

Однако не стоит воспринимать военных полицейских исключительно в роли представителей карательных органов. Прежде всего, они работают на защиту прав и свобод военнослужащих, оберегая их и членов их семей от преступных посягательств и необоснованных обвинений и преследований со стороны. Поэтому секрет  успешной деятельности военной полиции кроется в укрепившимся к ней доверии армейской общественности. Это раньше военнослужащие боялись и не доверяли людям в чёрной форме, называя их из сарказма  опричниками и военполовцами. Сегодня многие из них видят в полицейских своих защитников и помощников.

 

В текущем году в 3 этапа прошла аттестация офицерского корпуса нашей страны. Активное участие в её проведении принимали сотрудники военной полиции, которые проводили на местах тесты на знание антикоррупционного законодательства.

 

 Вопросы на засыпку

В конце нашей встречи мы не могли не задать главному военному полицейскому страны щекотливые вопросы.

— Тимур Турарович, скажите, пожалуйста, вы никогда не рассматривали вопрос о расширении полномочий органов военной полиции? Например, чтобы вам передали из МВД функции следствия, тогда бы вы могли бы полностью проводить досудебное разбирательство уголовных дел?

— Честно признаюсь, что когда-то возникало такое желание. Но потом, взвесив все за и против, мы пришли к выводу, что должно быть разделение функций следствия и дознания. Во-первых, следствие должно быть независимым при принятии каких-либо решений, только тогда на законном уровне будет обеспечен принцип его объективности и беспристрастности. Во-вторых, проведение дознания одним органом позволит разгрузить следователей из другого органа, они смогут сосредоточить свои усилия на расследовании более актуальных и сложных дел.  В-третьих, следственный аппарат МВД имеет большую наработанную практику успешного расследования воинских преступлений, приобрести или перенять которую возможно только по истечении определенного периода времени. С учётом этого, а также требований нынешнего законодательства, мы в настоящее время больше не рассматриваем вопрос передачи функций следствия из МВД к нам, военной полиции.

— А как вы относитесь к критике журналистов и блогеров в свой адрес? Ведь публикуя материалы о воинских преступлениях, авторы нередко критикуют и вас, и ваших подчинённых на местах.

— Я лично болезненно отношусь к критике в свой адрес, потому что наши СМИ и соцсети, увы, не могут преподносить её в конструктивном виде. Идёт сплошь охаивание нашей работы, без каких-либо толковых предложений по искоренению выявленных недостатков и ошибок, и анализа произошедшего. При этом я никогда не вступаю в открытую полемику и дискуссии с авторами критических статей, чтобы не делать им чёрного пиара и не поднимать тем самым рейтинги их изданий. Опровержения в СМИ мы даём только в некоторых случаях, когда этого требуют обстоятельства.

— Как вы помните, в 2013-2014 годах в нашей стране произошли громкие скандалы с генералами- взяточниками из минобороны. Как вы отнеслись к этим прецедентам, и какие уроки для себя сделали?

— Отвечу коротко: для нас самих это было шоком, потому что мы их всех знали и не видели в них качеств коррупционеров. Что касается выводов, то мы усилили антикоррупционную работу, чтобы не допустить впредь подобных скандалов, серьёзно ударивших по имиджу Вооружённых Сил нашей страны.

— Одной из проблем в этой истории со взяточниками-генералами было кумовство, когда переходя из одного силового ведомства в другое, военачальник забирал с собою подчинённых. И тогда на новых местах службы нередко разгоралось противостояние кадровых офицеров с пришлыми. Каким вы видите решение проблемы случайных людей в силовых структурах?

— Вы знаете, я лично не разделяю расхожего мнения многих обывателей о якобы разгоревшейся холодной войне между силовыми ведомствами. Да, единичные случаи возникновения недопонимания и даже конфронтации на местах были, но не в таких угрожающих масштабах, как это муссировали многие СМИ и пользователи соцсетей. Поймите вы наконец-то, что любое решение о переводе офицера из одной силовой структуры в другую принимают кадровые работники. А если речь идёт о переводе крупного военачальника, тогда это уже глава ведомства решает — нужен он ему или нет. Так что проблема случайных людей и межведомственных войн создана искусственно. Генералы, про которых вы намекаете, давно уже осуждены, а меж тем, многие их ставленники остались на местах. Они хорошо зарекомендовали себя с профессиональной стороны, и служат по-прежнему верой и правдой. Это от конкретного человека зависит, а не от его принадлежности к тому или иному ведомству. Поэтому я ещё раз вам говорю, что сегодня нет ни открытого, ни тайногопротивостояния ни в одной силовой структуре! Что касается органов военной полиции, то у нас тоже нет случайных людей. Здесь работают только профессионалы!